Насыщенный различными интересными подледными рыбалками
зимний сезон подошел к концу. Завершить его мы с Николаем запланировали в
ближайшие выходные. Решили порыбачить в устье небольшой таежной
речушки, впадающей в лесное озеро.
Весной дорог каждый день. Да что день – дорог каждый час!
Весна в этом году выдалась аномально теплая и ранняя. На Камское
водохранилище и впадающие в него большие реки – ни ногой, уже очень
опасно, а вот на безымянном лесном озере, спрятавшемся в глухом лесу,
лед пока вполне надежный.
Тактику предстоящей рыбалки
разрабатывали весь вечер. Главная задача – добраться до реки, а еще
лучше – до ее устья. Не менее важно, где именно рыбачить и какую рыбу
ловить, а если получится – еще обловить и глубокий участок русла реки
непосредственно в самом озере.
Скользкий и грязный первый
десяток километров дороги превратили мою красавицу-машину в уродливое
чудовище. Вскоре машину пришлось оставить на опушке леса.
Трехкилометровый марш-бросок на лыжах по нехоженому раскисшему снегу,
нагретому солнцем на лесных полянах, нас изрядно утомил – мы торопились,
хотели успеть к завтраку – и нашему, и рыбьему.
И вот мы на
месте. По опыту ловли на других малых речных речках знаем, что в устье
зимует множество самых разных рыб, скатившихся к озеру еще до ледостава.
Сюда же и в это же время подтягивается и «свежая» рыба из озера.
Первый ориентир для нас – береговая линия. По ней определяем, что здесь мелко. Здесь и начнем.
Бурим первые лунки. Несильное течение и полуметровая глубина позволяют
использовать каплевидную вольфрамовую мормышку среднего размера с
двумя-тремя мотылями.
Рыба начала клевать сразу же, при первых
проводках, но не та, к которой мы с таким трудом добирались. Мелкая
сорожка вперемешку с мелкими же окуньками буквально на части раздирали
только что насаженных рубиновых червячков. Смена насадки на опарыша
картину не изменила. Ошалевшая с голодухи рыбья мелочь, живущая в
заметенной снегом лесной реке, уже не то что клевала, а просто выдирала
удильник из руки. Жадность нахальной мелюзги нас удивляла. Небольшие, в
ярких тельняшках, будущие речные разбойники – окуни – остервенело
набрасывались на любую приманку, которая попадала в поле их зрения.
Такой бойкий клев сначала нас воодушевил, но вскоре надоел – за час не
попалось ни одной рыбы весом более 100 г. Всю ее мы отпустили, заранее
договорившись брать только тех, кто подрос хотя бы до 200 г. Стало
понятно, что с этого ужасного места нужно уходить.
Переместились на омут. Разбуривать его стали в двух направлениях. Бурить тяжело – лед больше метра и пропитан водой.
Мы оба пользуемся шведскими MORA Viking ∅110 мм, только у меня – шнек
короткий, а у Николая – в два раза больше. Его ледобур проходит метровый
лед за один заход, выбирая при этом намокшую ледяную крошку за раз, а
вот мой коротыш вязнет и застревает, да так, что иногда сразу и не
вытащишь. И приходится после нескольких оборотов выбирать крошево и
ладонями, и буром. Если этого не делать, то мелкая ледяная крошка
зажимает мой «коловорот», и его недолго затупить. Я заметил, кстати, что
такой же, как у меня, ледобур, но с ножами ∅130 мм проходит глубокий
весенний лед намного быстрее и легче, хотя по идее должно быть все
наоборот.
Николай уверенно рассверлил всю вогнутую сторону 30-метрового омута и
под самым берегом, где глубина подо льдом минимальная. Он рассчитывает
найти там сорогу, а я в глубине омута – подлещика.
Существует
интересная закономерность ловли в омутах таких речек. В каждой лунке
может клевать рыба только одного вида: сорога, окунь, язь, лещ или щука.
Даже в том случае, когда расстояние между лунками составляет около
метра. Во многих лунках непременно замучает «подъершик» – есть такая
зловредная колючая мелочь в наших речках. Это даже не ерш, это особо
жадная особь из семейства, которая в детстве часто не доедала и сейчас
решила за один раз съесть все.
Мои же удочки, оснащенные
леской ∅0,15-0,18 мм со средними и крупными мормышками, донный
злодей-подъершик тоже не обходит стороной. И я иногда даже не могу сразу
понять, что же это у меня с кивком – то ли леска в кембриках запала, то
ли мормышка запнулась за что-то…
Почему я оснащаю удочки такой «толстой» леской? Только для
того, чтобы быть уверенным: исход борьбы гарантированно завершится в мою
пользу. Мелочевка мне совсем не интересна. А вот Николай борется за
каждую поклевку и за каждую рыбку. Его лески диаметром около 0,08 мм
превращают поединок со стограммовой сорожкой в настоящий спектакль, что
приносит ему массу удовольствия.
Большая удача – найти
универсально работающую лунку, где клюет разная рыба: то сорога
подойдет, потычется, за ней – стайка бойких любопытных окушков. Нет-нет
да и влетит широкотелый подлещик под килограмм – и нервы пощекочет, и
расслабиться не даст. И будет замечательно, если кусачий щуренок не
появится и слизливый монстр по мормышке елозить не будет.
А
что еще интересного в ловле на нашей весенней реке? Это то, что на одной
клевой лунке можно ловить целый день, буквально от рассвета до заката.
Клевую лунку можно обнаружить в любом месте – и на мели, когда воды подо
льдом всего 5 см, и на самой большой глубине. Это когда повезет.
А когда не повезет, то в поисках этой клевой лунки можно дырявить лед
аж до горизонта и не увидеть за день ни единой поклевки.
Представим, что мы рыбачим на мели, где глубина со спичечный коробок, а
дно ровное. В каком-то месте отмели есть небольшая выемка, впадина или
микроканальчик, где глубина чуть больше. Можно целый день бурить рядом и
ничего не поймать, а можно попасть буром прямо в эту ямку, где и будут
активные поклевки.
А если это глубокое место, вблизи которого
находится небольшая коряжка – топляк или шапка-отмель (небольшая
возвышенность на дне), рыбалка будет удачной.
Но хотя я и знаю об этом, и имею многолетний опыт зимней рыбалки, но
найти такие уловистые лунки мне удается не так часто, как хотелось бы. А
уж если найду, тут уж держись! Жене долго придется возиться на кухне. И
коту тоже достанется. И он мне все простит.
Поэтому, чтобы приходить домой из тайги с уловом, нужно делать так.
Прийти на реку, найти подходящий участок реки и тупо бурить лунки в
метре друг от друга. Желательно в шахматном порядке и пока не надоест.
Бывает, набуришься до того, что трясти удочкой уже не надо – рука сама трясется. Но чаще всего не так, как надо бы.
Бегаешь-бегаешь вдоль лунок, дергаешь ручкой, а потом смотришь: подошел
рыдван деревенский, мальчишка с удочкой «никакой» проковырял ржавым
дедовым буром дырку промеж моих фирменных и таскает увесистых рыбин одну
за другой. А тебе остается только смотреть и радоваться за подрастающее
поколение.
Такую рыбалку я называю точечной. Кто угадал точку, тот и поймал!
Как-то раз нашел я такую волшебную лунку. Не поверите – 17 кг окуней за
5 часов надергал. Это была сказочная ловля, правда, мормышек я оставил
там – не счесть, причем в рыбе – всего пару штук, а остальное – в
коряге.
Та лунка вначале мне показалось непонятной. Мормышка,
достигнув дна, через какое-то время начинала проваливаться еще глубже.
Оказалось, мормышка соскальзывала вглубь с коряги, в то самое место, где
сразу же следовала поклевка. Выше коряги окуням она была не интересна.
Мужики меня оббурили. Одному из них я ради эксперимента разрешил
оббурить меня по кругу, и самая ближайшая его лунка оказалась в
полуметре от моей. И что? Ничего он не поймал.
А еще был
случай, когда я на одной из волшебных лунок ловил рыбу только утром.
Днем и вечером лунка молчала. Была она просверлена в месте с глубиной
около 2,5 м, строго посредине омута, среди глухого коряжника. Я прибегал
до рассвета, тихонько разбуривал заветную точку, выдергивал с десяток
полосатых по 300-400 г и уходил искать рыбу дальше. Знал, что в этой
лунке за день не увидишь больше и поклевки. И так в течение весны.
Чтобы разгадать загадку этой точки, я разбуривал тот омут не раз. Было
ясно, что окуня в нем много, но не ясно, почему он клюет только в одной
лунке и только в определенное время.
Как-то, помотавшись по
всей реке и ничего не поймав, я твердо решил приехать на следующий день и
разгадать тайну этого загадочного места. С утра, как всегда, был
яростный клев. Обычное количество окуней я уже выловил, и когда они
«кончились», приступил к запланированным экспериментам.
Установил палатку, обложился всеми своими коробочками с мормышками и
блеснами и принялся за дело. Пяток проводок-потрясучек и замена
очередной железяки. Снова меняю и снова трясу. Часа два
экспериментировал! И ведь нашел способ. Обманул полосатых по полной
программе. Целых два раза.
В первый раз горбатые не сразу обратили внимание на предложенную хитрую
мормышку. Обычная игра этой приманкой им была не по вкусу. Пришлось
подумать, чтобы это вольфрамовое чудо с худосочным тельцем и
крючками-лапками начало шевелиться правдоподобно. Трехсантиметровым
мягким кивком из лавсана я добился нужных движений – плавный
3-5-сантиметровый подъем приманки и резкая остановка. И так – до метра
высотой. А после этого – так же плавно и медленно опускал ее с паузами.
Могу рассказать, как для такой проводки тренироваться.
Положите указательный палец на край стола. Это – мормышка на дне.
Погладьте пальцем поверхность стола. Это – мормышка-насекомое возится на дне, поднимая муть.
Плавно поднимите палец на 3-5 см и резко остановите его на пару секунд. Это – насекомое оторвалось от дна.
Продолжайте плавно поднимать палец вверх, чередуя подъем с остановками. Это – мормышка-насекомое движется в воде.
Главное в этом деле – не сбиваться с нужного ритма.
Что при этом происходит с двуногой мормышкой? При подъеме ножки-крючки
прижаты к ее телу. При резкой остановке крючки поднимаются до упора,
определенного конструкцией мормышки, а затем плавно возвращаются в
исходное положение. А не очень умные колюче-плавниковые создания думают,
что это летает бабочка. И хотят ее попробовать на радость мне.
Эта мормышка стала моей любимой и была ею до тех пор, пока ее однажды
не забрал себе на память какой-то красноперый упрямый тяжеловес.
Во второй раз, ближе к вечеру, нашлась еще одна приманка-плутовка. И откуда она только взялась в моих коробках?
В тот вечер я обратил внимание на необычную форму этой мормышки и, взяв
ее в руки, услышал очень тихий стук. Нашелся ведь мудрец, который
запаял вовнутрь маленького железного бочонка с крючком крохотный
стальной шарик! Такую необычную вещицу надо было обязательно проверить.
Проверка сразу показала, что все только и ждали этого колокольного
звона. Я стал звонарем, а постояльцы омута – моей паствой. Назвонившись
вдоволь (на 12 хвостов), я увидел, что уже смеркается, и, подобрав рясу
своей курточки, отправился восвояси.
Активная и мелкая дрожь
на опускание плюс такой же активный стук шарика в мормышке приводили к
тому, что приманка не успевала опускаться на дно – рыба клевала взаглот,
и «бочонок» приходилось доставать пинцетом.
Отвлекся я что-то… Продолжаем разговор.
Рыбачу. В первых трех лунках – ерши. Глубина 3 м, и есть течение.
Где-то должен быть подлещик. Лещей в этой речке встретишь нечасто, а
вот подлещиков, до 1 кг, поймать можно.
А вот
под-под-под-лещиков, до 400 г, у нас пренебрежительно называют
«полтухой». Откуда взялось это название, я не знаю. Наверное, когда-то
давным-давно какой-то удачливый рыболов весело таскал крутотелых
белобоких лещей и счастливо восклицал:
– Вот это туша!
А когда начинала брать мелочь, он, морщась, ворчал:
– Всего-то полтуши…
Вот и повелось с тех пор, наверное, «полтухой» называть маленького леща.
Опять я отвлекся.
На четвертой лунке, где было на целый метр глубже, и тяга совсем не
ощущалась, моя проверенная годами лещовая мормышка сработала. Как только
двухсторонний латунный шар с десятком мотылей-«малинок» мягко
провалился в придонный ил, кивок плавно и уверенно пошел вверх. Это
долгожданный лещик всосал лакомую кисточку и, не успев распробовать, в
мгновение ока оказался на льду. Следом в течение часа за первым пришли
еще 26.
Рыба была найдена. На этот раз особых требований ни к
приманке, ни к насадке она не предъявляла. Клевала часто и уверенно.
Но мне всегда не нравилась такая легкая рыбалка. Минут через 20
захотелось создать себе трудности, чтобы затем героически их преодолеть.
Трудности пришли тут же! И принес их один из кишащих в этой
речке щурят. Бойкий «щегол», не моргнув лиловым глазом, мигом срезал мой
уловистый и единственный золотой шар. И что бы я ни делал, на другие
мормышки ловились только лещовые 400-граммовики.
 Николай
тоже не терял времени зря. Около него на льду лежала кучка серебристых
сорог вперемежку с темно-зелеными окунями. Оказалось, что сработали
только 3 из почти 20 пробуренных им лунок.
Но как они сработали!
В одной ловилась строго одна сорога, в другой – она же вперемежку с
окунями. Очень уж им всем понравился омедненный вольфрамовый шарик.
Николай объяснил мне, что это тульская спортивная мормышка ∅3,5 мм и
весом 0,335 г с острейшим импортным крючком №16.
Игра этой мормышкой несложна – плавное покачивание с обязательным касанием дна.
А в третьей лунке, где воды подо льдом было меньше всего, как-то умудрялись клюнуть и «полтушки».
Я смотрел на это дело и соображал, как могла «полтуха» превратиться
камбалу? Ведь в таком слое воды ей нужно было лечь набок и как-то
протиснуться подо льдом, чтобы найти что-либо съедобное. Самым съедобным
блюдом для этой «полукамбалы» оказалась Колина мормышка.
Эту лунку мой напарник «обработал» по-своему. Он нашел способ увеличить ее «производительность».
Николай
берет палку, ворошит и «расцарапывает» дно под лункой. Если тяги нет –
делает ямку. Если есть – делает борозду параллельно течению. В первом
случае он сразу приступает к ловле, во втором – сначала закармливает
ложбинку. Прикормка проста: панировочные сухари + молотые жареные
семечки + давленый мотыль. Небольшую горстку предварительно смоченной
смеси Николай опускает в лунку без кормушки. И этого более чем
достаточно для успешной ловли.
До конца рыбалки еще оставалось время, и мы решили отправиться на
озеро. Через буреломы заваленного снегом леса летящей походкой 40 минут
мчались к цели.
На озере нас ждала радостная весть. Лед от берегов отошел – растаял, местами – на 20 м и более. Что делать?
Дошли
до первого мыса посмотреть, что делается по всей видимой береговой
линии озера. Здесь нам повезло. В одном месте лед отошел от берега всего
на 7-10 м, можно перебраться на крепкий, чистый, без каких-либо следов
лед озера.
Но, как говорится, хорошую рыбалку нужно «вымучить»,
и мы решили делать переправу, затем осторожно перебрались на лед озера и
бегом бросились на лыжах туда, где река впадает. Там огромная яма. Там
глубоко. Там лещи.
Быстренько разбуриваем лед и начинаем
облавливать лунки. Глубина – от 4 до 6 м. Клюет только в самом глубоком
месте. Мои «уралки» с удовольствием заглатывают хорошие подлещики, а
напарник пробует ловить на безнасадочные мормышки. Его задача – найти
сорогу. Для этого он достал обычную удочку с очень длинным, сделанным на
конус кивком из металлической пластины. Сорога брала на монотонное
«пиление» в придонном слое так активно, что вскоре я присоединился к
нему.
А вот и вечер. Пора в долгий обратный путь. Мы довольны успешной рыбалкой и не спеша собираемся.
Прощай, озеро, спасибо тебе и до следующей весны!
Но не тут-то было. Не успел Николай пройти и несколько шагов, как озеро потребовало выкуп за своих бывших обитателей.
Крепление одной лыжи полностью отвалилось. Николай в шоке. Я пока нет,
хотя отчетливо понимаю, что без лыж к машине нам уже не добраться. Есть
другая дорога домой, но сначала нужно перейти озеро вдоль, а это далеко.
На той стороне озера есть автомобильная трасса, есть мобильная связь. И
мы пошли туда, куда по звонку за нами обязательно приедут.
С
горем пополам, перейдя поистине бескрайние просторы озера, мы увидели,
что и здесь лед отошел от берега. Везде, куда ни глянь.
Теперь в
шоке я. Зато Коля – нет. Он принимает единственно правильное решение –
добираться до берега вплавь! Да и я вижу, что другого выхода нет.
Мы подошли к самой узкой – около 10 м – полоске воды и решили
форсировать водную преграду здесь. Разделись, сложили мобильные
телефоны, сигнальные устройства и ключи от автомобиля в герметичный
футляр фотоаппарата и перекинули все это на берег. Теперь будем
«моржеваться».
Вслед полетели тяжелые вещи – ледобуры и сапоги. Нам снова «повезло». Один «Баффин» и один бур не долетели до берега.
Николай придумал, значит, ему и быть первым! Он отдал мне свой
фотоаппарат и строго-настрого наказал отснять его героический заплыв.
Но по-настоящему и героически он нырнуть не успел. Под его килограммами
обрушилась ненадежная рыхлая кромка льда. Раздался вопль отчаяния.
Я еще не видел, чтобы так быстро плавали в размашку. Да так, чтобы
120-килограммовое тело во время заплыва наполовину вылетало из воды.
Пять секунд, и он уже на берегу. Я настолько растерялся, что забыл про
фотоаппарат и не смог запечатлеть для потомков этот первый заплыв. За
что и получил.
Во время второго заплыва, когда Коля спасал
свой не доброшенный сапог и искал затопленный бур, я успел сделать пару
кадров. Почему успел? Потому что найти бур и достать сапог Коля
умудрился так же стремительно, как и совершить первый заплыв.
Но и на этом купание Николая не закончилось. Он поплыл и в третий, и в
четвертый раз. За нашими рюкзаками. Хорошо быть фотографом…
Но
настал и мой час. Матерясь, без одежды, в очках и на лыжах, я с ужасом
подошел к краю льда. На другом берегу синий Николай, стуча зубами, как
юный барабанщик, наизготовку с фотоаппаратом, кричал диким голосом,
чтобы я шевелился быстрее. А я быстрее не могу. Что, не видишь, что ли?
Курю я.
Наконец я послушался дельного совета и стал шевелиться.
Лед тут же провалился, и я вместе с надетыми лыжами провалился в
ледяную кашу.
Разума не стало. Дыхание перехватило. Руки и
ноги все сделали сами. Через секунды и я оказался на берегу. Даже не
заметил, когда в кровь расцарапал кромкой льда свой бок.
Быстро оделись. Осмотрелись. Отзвонились. Отстучались. Зубами.
Машина приехала через 30 минут.
 
Дата: 09.03.2010 17:01
|
